→  Строение глагольных синтагм

Строение глагольных синтагм

Глагольная синтагма отличается от всех неглагольных тем, что лишь ей присуща способность превращаться в синтаксическую единицу высшего ранга — предложение. Вместе с тем глагольная синтагма может и не достигать такого ранга, и тогда она включается в другие син- тагмы, в частности именные. Ранг синтагмы определяется ее местом в иерархии синтагм и может существенно влиять на ее структуру. В самом общем виде можно полагать, что с понижением ранга уменьшается средний размер синтагмы: так, существительное как препозитивное определение другого существительного ограничено в своей способности принимать собственные определения. Но у глагольных синтагм ранговые различия выступают наиболее ярко. Они проявляются как в форме самого глагола, так и в составе его синтагмы. Глагол, возглавляющий синтагму высшего ранга — предложение, может принимать показатели всех своих категорий, но с понижением ранга синтагмы категориальные потенции глаго- ла слабеют. Зато при этом он приобретает показатели так называемой нефинитности, т. е. понижения ранга своей синтагмы (ср.: Литвин, с. 43—49).

Нескучное онлайн-обучение английскому языку с помощью игр и интересных заданий Присоединяйтесь к 23 миллионам пользователей Lingualeo Английский по фильмам и сериалам. Учите английский с удовольствием!

В состав глагольной синтагмы входят адъюнкты глагола — обстоятельства, дополнения, а также восполнения предикативные (присвязочные) и постмодальные, которые, в отличие от односторонне подчиненных адъюнктов, находятся с ведущим глаголом в отношении взаимоподчинения: speak calmly, grow fruit, be ready, can write. Колебания в ранге глагольной синтагмы практически не затрагивают эти ее компоненты. Наиболее чувствительный к рангу синтагмы компонент — ее субъект. В глагольной синтагме высшего ранга — предложении — он получает статус подлежащего, и присутствие его в синтагме практически обязательно; в синтагмах пониженного до нефинитности ранга субъект возможен, но не обязателен — сравним синтагмы различных рангов: John leaves. (I want) John to leave. (I want) to leave. (I am worried by) John leaving.

Основные способы синтаксической связи в глагольной синтагме те же, что и в именной: примыкание играет первостепенную роль, используется также коннекция. В то же время немалую синтаксическую связующую роль здесь играют синтетические показатели, применяемые в трех областях. Во-первых, личные местоимения I/me, we/us, he/him, she/her, they/them управляются глаголом, меняя свою форму в зависимости от функции в его синтагме; однако перечень татх местоимений ограничен указанными пятью, два оставшихся личных местоимения you, it в него уже не входят, а лично-вопросительное местоимение who/whom выходит из него, теряя свою вторую форму. Таким образом, управление исторически вытесняется (хотя еще не полностью вытеснено) примыканием и в сфере личных местоимений.

Во-вторых, слова с качественным значением регулярно маркируют свое вхождение в глагольную синтагму г помощью суффикса -/(/: protest resolutely, develop industrially, что следует рассматривать как глагольное управление формой большого разряда слов. Что касается известных отклонений от такой регулярности—неприсоединения суффикса к отдельным качественным словам (work hard, come late) или, наоборот, его наличия и вне глагольной синтагмы (pay weekly, но также weekly payment), случаев параллельного употребления суффигированной и нссуффигированной формы (buy cheap ~ cheaply, drive slow ~ slowly), — то все они ограничены лексически, а в последнем случае и стилистически. Таким образом, синтаксическая связь качественных слов с ведущим членом глагольной синтагмы осуществляется с помощью управления в достаточно широком масштабе.

в достаточно широком масштабе. Значит ли это, что необходимо отвергнуть тезис о почти полном исключении управления из арсенала способов синтаксической связи английского языка? Думается, что речь должна идти о его весьма существенном уточнении, но не отказе от него. Дело в том, что он верно отражает исторический процесс перестройки грамматической подсистемы, одним из результатов которого было полное устранение глагольного управления существительными; тем самым управление утратило статус важнейшего способа синтаксической связи внутри глагольной синтагмы. Этот статус перешел к примыканию, которое широко охватило существительные в глагольной синтагме. Но до перестройки, в условиях флективного строя, примыкание было присуще наречиям. Примечательно, что регулярная маркировка качественных, отадъективных наречий суффиксом -1у в приглагольном употреблении -г- явление позднее, закрепившееся после перестройки, в ранненовоанглийскую эпоху. Можно полагать, что утрата управления существительными и появление управления одним из разрядов наречий — взаимосвязанные результаты перестройки. Вряд ли следует рассматривать второе событие как компенсацию первого или как свидетельство сопротивления грамматической подсистемы перестройке. По-видимому, ликвидация управления существительными привела к столь значительному повышению функциональной нагрузки на примыкание, что она превысила оптимальный уровень. Возникла необходимость некоторой разгрузки примыкания, и это было достигнуто переходом ранее примыкавших качественных наречий к управлению как способу включения их в глагольную синтагму. Но наречия — часть речи неизменяемая и потому принципиально неспособная управляться; переход их к управлению озна- чал, следовательно, их вхождение в словоизменительную парадигму. А это, в свою очередь, радикально изменило их взаимоотношения с деривационно базовыми прилагательными — словообразовательные отношения между двумя лексически и семантически близкими частями речи постепенно трансформировались в отношения словоизменительные.

Таким образом, некоторый рост роли управления в: глагольной синтагме ни в коей мере не снижает ведущей роли примыкания — напротив, появление управления в периферийной части синтагмы, какой, несомненно, является зона обстоятельств, способствовало созданию опти- мальных условии для выполнения примыканием более важной роли в центральной части синтагмы, где располагаются существительные — субъекты и дополнения глагола.

Третья область использования синтетических средств для маркировки синтаксической связи в глагольной синтагме — субъектно-глагольная связь в синтагме высшего ранга, т. е. связь между подлежащим и глаголом, ограниченная, впрочем,, временем глагола (только настоящее) и требованием непринадлежности референта подлежащего к участникам акта речи. В таких контекстах маркером субъектно-глагольного сочетания в целом; оказывается суффикс -s, который с высокой вероятностью присоединяется к одному из двух компонентов сочетания — либо к существительному-подлежащему, либо ^ глаголу-сказуемому. Отклонения от этого «правила одного -5» строго ограничены лексически закрытыми пе- речнями — с одной стороны, модальными глаголами, с другой — местоимением they и существительными, либо образующими свое множественное число без этого суффикса (men, children и т. д.), либо передающими значение множественности формор единственного числа (crew, people и т. п.).

Выражение числа в субъектно-глагольном сочетании необходимо отнести к одному из двух способов морфологической маркировки синтаксических связей. Традиция усматривает здесь согласование, которое, бесспорно, имеет место во флективных языках между подлежащим и глагольным сказуемым. Однако в современном английком языке согласования здесь нет по двум причинам: но-первых, выбор числовой формы глагола определяется числовой семантикой подлежащего, а не его формой, когда между ними возникает несоответствие; во-вторых, здесь нет дублирования категориальной формы ведущего в согласовании слова в согласуемом слове, так как существительное-подлежащее маркирует свое множественное число, а глагол — единственное. Иначе говоря, подлежащее своим значением (а не формой!) вызывает появление в глаголе маркировки, которой оно само не имеет. Но морфологическая маркировка синтаксической связи, обусловленная семантикой ведущего слова и не дублирующая его форму, есть управление. Таким образом, можно утверждать, что подлежащее управляет чис- ловой формой глагола, что согласование на этом участке синтаксиса заменено управлением.

Итак, наряду с примыканием и коннекцией определенную роль в современной английской глагольной син- тагме играет управление, которое не только сохрани- лось (правда, в сильно редуцированном виде) в местоимениях при глаголе, но и возникло в результате грамма- тической перестройки в связях глагола с подлежащим, где оно заменило согласование, и с качественными обстоятельственными адъюнктами, где оно сменило примыкание, обеспечив последнему возможность выполнять ведущую роль в более существенных для синтагмы связях. Следует отметить, что замена согласования управлением в подлежащно-глагольном сочетании не была просто заменой одного морфологического способа связи другим, типологически равноценным: такая замена, по-видимому, не имела бы смысла. Дело, очевидно, в том, что из этих двух способов один, а именно согласование, заметно более синтетичен, чем управление. Достаточно обратить внимание на то, что согласование по своей природе более формально и мало зависит от индивидуальной лексической семантики его участников, тогда как управление, напротив, теснейшим образом увязано с нею. Это, естественно, ведет к большей гибкости управления, к большей свободе обоих участников, что делает управление предпочтительным для языка, сохраняющего ограниченные морфологические средства в своем арсенале синтаксических способов связи, но перенесшего основную тяжесть на примыкание и коннекцию как синтаксические способы синтаксической связи, с которыми управление более совместимо, чем согласование.

Необходимо также подчеркнуть, что использование управления числовой формой глагола со стороны подлежащего отнюдь не ведет к ослаблению примыкания как главного способа соединения подлежащего с глаголом-сказуемым. Потребность в примыкании вытекает прежде всего из двустороннего характера отношений между подлежащим и глаголом: они подчинены друг другу, и потому подлежащее не только управляет глаголом, но и примыкает к нему; иначе говоря, подлежащее ведет в управлении, а глагол — в примыкании. Управление — распространенный, но все же частный случай, ибо, с одной стороны, некоторые подлежащие (коммуникативные местоимения I, we, you) не управляют, а некоторые глагольные сказуемые (не в настоящем времени) не управляются. Немаловажно, наконец, и то, что суффикс s как. маркер управления не может сам по себе играть сколько-нибудь существенную роль в различении компонентов глагольной синтагмы и потому не снимает эту функцию с примыкания. Учитывая все это, можно утверждать, что управление глагола подлежащим — в первую очередь показатель высшего ранга глагольной синтагмы, а не способ организации самой синтагмы безотносительно к ее рангу.

По семантике комп<*нентов глагольной синтагмы их можно разделить на актанты и циркумстанты, из которых первые в целом более весомы. По грамматической характеристике выделяются компоненты именные и наречные, причем первые имеют преимущественно актантную семантику, вторые — циркумстантную. Как именные, так и наречные компоненты делятся далее на два вида по способу синтаксической связи с глагольным центром синтагмы: имена либо примыкают к нему, либо связаны с ним коннекционно; наречия либо примыкают к нему, либо управляются им. Управляемые наречия — это, как было показано выше (см. с. 45), качественные циркумстанты, квалификативы. Примыкающие наречия — главным образом циркумстанты места и времени (inside, downstairs, seldom, now и т. п.), которые можно совокупно назвать локативами. Коннекцию при именах маркируют предлоги; имена с предлогами в семантическом плане — либо циркумстанты, либо слабо связанные с действием актанты. Примыкающие имена (без предлогов) — существенные для действия актанты.

Четыре перечисленных разряда компонентов глагольной синтагмы различны, естественно, и позиционно. Главное различие проходит между компонентами примыкаю- щими и непримыкающими. Последние, т. е. имена с предлогами и квалификативы с маркером -1у> располагаются в постпозиции к глаголу, на периферии синтагмы; вполне естественно, что наличие у них показателей подчинения глаголу делает ненужной точную позиционную фиксацию в синтагме, а обычная для этих адъюнктов периферийность семантическая объясняет их тяготение к концу синтагмы. Локативы, напротив, связаны семантически с действием сильнее, чем квалификативы, и к тому же примыкают к глагольному центру, что могло бы вести к их жесткой фиксации в непосредственной близости к нему. Эти факторы действительно способствуют позиционному сближению локативов с глаголом: They seldom quarrel with him. He comes downstairs for dinner. Однако в целом для локативов характерна слабая фиксированность, позволяющая им как приближаться к глаголу, так и отдаляться от него: She will leave the place tomorrow. Tomorrow she will leave. Думается, что немаловажным фактором в определении позиции локативов в глагольной синтагме является то, что они представляют собой довольно ограниченный количественно, лексически обозримый перечень, а это, по-видимому, снижает потребность в позиционной фиксации как средстве их выделения в составе глагольной синтагмы. Иначе говоря, для локативов в целом достаточно примыкание слабое, что, однако, не исключает повышения его силы для отдельных локативов при определенной структуре синтагмы.

Сильное примыкание в глагольной синтагме присуще именным актантам без предлогов, не имеющим никаких иных показателей вхождения в синтагму и своей семантической роли в ней. В синтагму входят от одного до трех таких компонентов: субъект со значением агенса располагается в непосредственной препозиции к глаголу, а в непосредственной постпозиции располагаются дополнения. Субъектная валентность практически универсальна для английских глаголов. Дополнения же возможны лишь у глаголов семантико-синтаксического разряда переходных, среди которых особо выделяется сравнительно небольшой подразряд двупереходных. Единственное дополнение имеет актантную семантику пациенса — предмета, подвергаемого воздействию. Двупереходные глаголы обозначают, как правило, действие передачи, в котором участвуют наряду с агенсом два актанта — пациенс, т. е. передаваемый предмет, и реципиенс, т. е. предмет, принимающий пациенс. В иерархии примыкания реципиенс стоит выше пациенса и потому располагается ближе к глаголу: tell the children a story. В синтаксических терминах реципиенс — косвенное дополнение, пациенс — прямое.

Сильное примыкание к глаголу присуще также именам — присвязочным восполнениям, содержащим квалификативную характеристику референта субъекта; актантная семантика им при этом не присуща, и они принадлежат к тому же семантическому разряду, что и субъект. При высшем ранге синтагмы такие имена включаются в сказуемое в качестве его именного члена, предикатива: the man to remain a bachelor-*The man remains a bachelor.

Строгость позиционной фиксации беспредложных именных компонентов английской глагольной синтагмы велика, так как существительные в приглагольном употреблении не знают падежных различий и не имеют, следовательно, никакой иной маркировки своих семантико-синтаксических ролей в глагольной синтагме. Проявления гибкости в позиционной фиксации таких компонентов возможны лишь при исключении их из примыкания, т. е. при включении их в сферу действия коннекции или управления. Первое имеет место у косвенных дополнений, которые способны заменять примыкание коннекцией с помощью предлогов to или (реже) for, что всегда требует вывода из позиции между глаголом и прямым дополнением в периферийную зону синтагмы: give the child a present ->■ give a present to the child; buy Mary toys -+- buy toys for Магу. Управляемые личные местоимения в функции дополнений могут располагаться иначе, чем существительные: так, в примере show it him примыкающее местоимение it расположено ближе к глаголу, чем управляемое him, тогда как для дополнений-существительных последовательность «прямое — косвенное дополнение» запрещена.

Последовательность компонентов глагольной синтагмы, определяемая соотношением примыкания, коннекции и управления в синтагме, при повышении ее ранга до предложения преобразуется в гораздо более сложный лингвистический объект — словопорядок предложения.